«Фуриоса», очередное продолжение легендарной уже саги о Безумн | Yerzhan Yessimkhanov
«Фуриоса», очередное продолжение легендарной уже саги о Безумном Максе – это прямое подтверждение того, что режиссер должен быть голодным. И это не про финансовый успех – это про отсутствие внутренней успокоенности. Если он хочет создавать оригинальные и крутые миры, он должен этого хотеть отчаянно, всей душой в это верить и всего себя для этого отдать. И тогда получится или чудовищный провал, как в недавнем «Мегалополисе» Копполы – или такой же успех.
Вспомните первый «Терминатор» - бюджет в шесть миллионов, Шварценеггер, с лица которого отваливается штукатурка, и музыка Брэда Фиделя, записанная с помощью микрофона и, натурально, сковородки. Гениальный получился фильм. Вспомните первого «Чужого». Вспомните «Матрицу». Все первые оригинальные фильмы создавали голодные гении, которые отчаянно хотели реализовать идею, снившуюся им по ночам. С «Безумным Максом» было то же самое за одним простым исключением – там голодному гению предоставилась возможность реализовать свою мечту целых два раза.
Вот первый «Безумный Макс». В 1971 году Джорджа Миллера начинает интересовать культура мотогонщиков, и ему приходит в голову идея снять фильм о дорожном насилии. Восемь лет он носится с этой идеей, добывает по копейке деньги и снимает кино на коленке. Мэл Гибсон приходит на съемочную площадку с фингалом под глазом просто поболеть за друга. Бюджет фильма – 300 000 долларов. Успех – невероятный. Гибсон в одночасье становится суперзвездой. Фильм зарабатывает сто миллионов в мировом прокате, и еще двадцать лет будет держать абсолютное лидерство по соотношению затрат и прибыли. У фильма два продолжения, оба – а это редкость – отличные, «Воин дороги» вообще совершенно самостоятельный фильм.
А потом… а потом Миллер тридцать лет занимается чем попало. Снимает мультики (даже «Оскара» за них получает), снимает документалки. Его невероятный старт кажется случайностью. Все другие великие режиссеры-визионеры делают крутые вселенные одну за другой, а он – просто крепкий ремесленник, который может и мультик сделать, и комедию. Миллера забывают, но он не забывает свою идею. С 1998 года он начинает работу над новым «Безумным Максом». Его главная идея в том, что в фильме никто не должен думать, сомневаться или рефлексировать. Это должна была стать одна гигантская двухчасовая погоня – самая масштабная из тех, которые видело мировое кино. От идеи до начала съемок проходит семнадцать лет. Поэтому у Миллера есть шанс снова проголодаться и снова отчаянно захотеть вложить в свою идею всю душу.
Результат вы все видели. «Дорога ярости» — это ожившее и развернутое в семимерном пространстве слово ACTION. Там действительно никто не думает и не рефлексирует, там рубят друг друга безумцы на боевых машинах, как будто вынырнувших из апокалиптического сна, там реализованы все совершенно сумасшедшие идеи, которые мог сделать только гений, положивший пятьдесят лет жизни на свою задумку. И над всем этим парит символ фильма – сумасшедший слепой гитарист, висящий над гигантской боевой машиной в языках пламени и задающий дикий ритм всей погоне. Этому миру не нужна была логика – она показывала в нем слишком много дыр, и Миллер отлично это понимал. Именно поэтому он сделал самый наполненный адреналином фильм в мировой истории.
И поэтому «Фуриосу» ждали. Этот фильм ждали, как ждет любитель адреналина очередного прыжка с парашютом, как горнолыжник ждет начала сезона. Его ждали не как фильм, а как аттракцион. Как воплощение всех самых безумных идей, которые только один человек в мировом кино мог придумать и реализовать. Проблема была только в том, что этот человек… добился своего, и ему уже ничего не надо было доказывать. Миллер сделал совершенно бессмысленный фильм «Три тысячи лет желаний», который не понял, как кажется, даже он сам. А когда речь зашла о «Фуриосе», которую он планировал так же давно, как и «Дорогу ярости», он подошел к ней по принципу, по которому делают продолжения всех блокбастеров – навертел еще больше спецэффектов вокруг той же, в общем, идеи.
