Kozachkov offside

В ЦЕНТРЕ ВНИМАНИЯ
Я пытаюсь разобраться в деталях работы товарной биржи MTS, где продают уголь с разреза «Шубарколь Комир», принадлежащий Eurasian Resources Group.
ERG - один из гигантов казахстанской экономики, где чуть более 20 процентов акций принадлежит гражданину Израиля Александру Машкевичу, такая же доля у семьи Алиджана Ибрагимова, менее 19 процентов у гражданина Узбекистана Патоха Шодиева, а еще 40 процентами владеет правительство Казахстана.
Шубаркольский уголь пользуется большим спросом, поэтому часть топлива продается по социальным ценам, чтобы жители частного сектора могли топить свои дома, не умирая от голода. Это объем через биржи выкупают брокеры или дилеры - региональные операторы.
И как раз у ряда операторов возникли проблемы на бирже MTS, их по непонятным причинам не допускают к торгам.
Почему?
Их блокирует без указания причины ТОО «Национальный казахстанский клиринговый центр», куда я сегодня ездил в первой половине дня. Оказалось, что офиса у Центра нет, а зарегистрирована фирма по адресу, где сидит ТОО «Завод дорожных знаков». Я начал звонить гендиректору и учредителю ТОО «Национальный казахстанский клиринговый центр» Анель Асановой, но она все время занята, ей некогда разговаривать по телефону и на мой запрос, направленный на прошлой неделе, еще пока ответ не подготовила.
Ну тогда давайте не будем отвлекать Анель и попробуем сами разобраться, как устроен механизм работы товарной биржи и как вообще госпожа Асанова с ней связана.
Согласно закону «О товарных биржах», каждая организация самостоятельно выбирает себе партнера по клирингу, ни один госорган не может на это повлиять.
Вот так в MTS выбрали себе Анель.
Но кто такая Анель?
У девушки есть страница в Linkedin. Там Анель подробно рассказывает о своем профессиональном пути: с 2014 по 2022 год - hair and makeup Artist (делала укладки и макияж), потом Junior Assistant (помощник помощника), office Manager (секретарша), personal Assistant (личный ассистент) и, наконец, deputy director (замдиректора), Project Manager (менеджер проектов) и с марта 2024 года - директор клирингового центра.
Но почему у такой серьезной организации, как клиринговый центр, нет своего офиса, а юридический адрес зарегистрирован там же, где и «Завод дорожных знаков»? Все просто - отец Анель Куаныш Асанов в недавнем прошлом директор этого ТОО. Зачем париться и снимать себе отдельное помещение, если можно прописаться у папы?
Что мы имеем на выходе?
Мы имеем парикмахера-стилиста, сделавшего карьеру ассистента и секретаря и резко ставшего руководителем и учредителем компании, определяющей судьбу торгов на миллиарды тенге.
Вот так устроена система товарных бирж. Повлиять на это невозможно - закон так написан.
После моей первой публикации мне в личку накидали кучу информации, я в ней пока еще разбираюсь. Например, что сама товарная биржа MTS незаконно отменяла результаты торгов в прошлом году. А в этом году блокировками занялся клиринговый центр.
Якобы в этой теме сидит целая группа заинтересованных людей, связанных с ERG, вот они и забирают себе социальный уголь по низкой цене, а потом он продается по завышенной или уходит за рубеж.
Я поговорил с людьми из Агентства по защите и развитию конкуренции - они признают, что нет никаких рычагов влияния на товарные биржи. Сейчас разрабатываются поправки в действующий закон, но они пока в работе. Даже выявляя нарушения, АЗРК может направить в адрес биржи лишь свою рекомендацию. И все.
Поэтому нам остается только одно - ждать триггера. Какого-нибудь трагического события.
Например, гибели человека в очереди за углем. Или нескольких человек.
Искусственного дефицита и угольного бунта.
Ну или если прямо сейчас в Астане не дадут поручение разобраться в ситуации.
Это, конечно, очень удивительно, когда ни один госорган не имеет права навести порядок на бирже.
Кроме правоохранительных, разумеется.
Но их интерес может проснуться лишь после какой-нибудь трагедии.
@Kozachkow

А вот эти видео шлют из летнего лагеря «Машат-Арасан», что на юге страны.
Дети жалуются, что их заставляют убирать туалеты и мыть полы, вожатые - на урезание зарплаты.
Как я провел это лето?
Да нет, это лето меня провело.