2022-10-19 07:50:54
Упразднение постсоветского проекта
Военные поражения, провал мобилизации, падение ракет и самолетов можно назвать кульминацией системного кризиса советской и пришедшей к ней на смену постсоветской моделей управления.
Вопреки иллюзиям остального мира, распад СССР не привел к повсеместному внедрению новых управленческих парадигм и стандартов рыночной экономики. Сохранившее свои позиции поколение советских управленцев по определению оказалось неспособным к добровольному отказу от контрольных функций, привилегированного положения и господства государства над личностью. В итоге способствовавшее выходу из глубокого экономического кризиса восстановление цен на нефть привело к реставрации модели государственного доминирования. Чему способствовал воспитанный тоталитарными десятилетиями патернализм населения и отсутствие у него опыта функционирования в условиях свободного общества. В результате чего под новые условия была адаптирована привычная система общественных отношений.
Существенным отличием постсоветской модели от прежней оказалось полное отождествление понятий «государство» и «власть», способствовавшее монополизации правящими группами как властных институтов, так и капиталов, и средств производства. А поскольку в рамках негласных договоренностей ответственность за стабильность постсоветского пространства была делегирована Российской Федерации, то модель государственного устройства получила распространение в большинстве республик. Включая Украину, в которой аналогичным образом сформировался олигархический класс, а деформированные политические институты были превращены в сервисные организации.
В результате сформировалась уродливая модель контролируемой рыночной экономики и государственных монополий. Характеризующейся близкой к абсолютной степени зависимости предпринимательского класса от управленческих решений правящей элиты, монополизировавшей право инициирования крупных инфраструктурных заказов, размещения капиталов и развития отраслей экономики.
Уязвимостью данной модели стал принцип единоличного правления и идеологический вакуум. Которые, в отличии от советского принципа коллегиального управления, допускавшего внутреннюю конкуренцию властных групп, повышают степень субъективизма и вероятность ошибочных решений. В вопросах управления экономикой это привело к кардинальному искажению целеполагания, ориентированного не на позитивные результаты, а на корыстные интересы лиц, принимающих решения. В результате чего, главным критерием в формировании управленческих вертикалей стали не уровень профессиональных компетенций, а степень лояльности и готовность к исполнению любых поручений.
По сути, сегодняшние провалы, выявившиеся в российской системе под давлением стресс-теста, которым является война, являются сигналом о полном истощении инерционных сил на постсоветском пространстве. Результатом чего может стать паралич государственной системы, сопоставимый, а в некоторой степени и превышающий масштабы 90-х годов прошлого столетия. Поскольку, если в тот период сохранившиеся компетентные кадры и адаптированная советская управленческая вертикаль сумели перезапустить процессы, то в этот раз потребуется не перезагрузка системы, а кардинально новая ее сборка, по совершенно иным принципам.
Несмотря на дистанциированность от театра военных действий и нейтральный статус постосоветских республик, данная турбулентность неизбежно будет спровоцирована и на их пространство. В особенности, на страны, в силу существенного влияния российских медиа, находящиеся в общем информационно-культурном пространстве. Всплеск депрессивных настроений, уровня агрессий, претензий к власти и антиэлитных трендов будет неосознанно транслироваться на всем постсоветском пространстве, провоцируя неизбежность качественных изменений управленческих парадигм и принципов функционирования государственных институтов. Это станет серьезным тестом не только для правящих элит, но и устойчивости самих государств.
23.0K viewsTalgat Kaliyev, 04:50