Михаил Козачков! Обращаюсь к тебе! Давай уже возвращайся ско | BokaeVS

Михаил Козачков!
Обращаюсь к тебе!
Давай уже возвращайся скорее к своим профессиональным обязанностям. Не хватает твоих журналистских расследований. Все мы понимаем, что произошло. Ты нужен стране.

Михаил Козачков:
“Ну что ж. Пришло время поговорить о том, что случилось.
Четыре месяца.
Ровно четыре месяца с 18 по 18 я отсутствовал. Это много. Особенно когда два из них – в следственном изоляторе. Но я даже доволен, как все прошло. Меня обвинили в рейдерстве и назвали участником ОПГ, а потом выяснилось, что ни к тому, ни к другому я отношения не имею. Для меня это важно.
А еще это опыт. Не самый приятный, но очень полезный. Оказавшись за решеткой, я без остановки общался с людьми, обыгрывал всех в шахматы, собирал истории и многое понял. Например, что главная проблема в стране прямо сейчас – не экономический кризис, не старые ТЭЦ и даже не коррупция.
Главная проблема – это наркотики. Из восьми моих сокамерников четверо уже осуждены за меф и кокс. Это половина, представляете? К ним относятся плохо, называют барыгами и напрягают. Но когда каждый день делишь с ребятами хлеб и разговариваешь, начинаешь догонять, почему они пошли на такую глупость.
У одного – слепая мама и нет отца, есть профессия, но нет возможности содержать семью. У второго – нет отца, третий – сирота. Они не получили высшего образования и в целом очень наивны, за что отхватывают от 10 до 14 лет лишения свободы.
10-11 – если признают вину. 12-14 – если не признают. Я их называл эскобарами, они меня – мотивационным коучем, потому что толкал речи про будущее после лагеря и писал им последнее слово про еще один шанс, где цитировал Фредерика Бакмана и его «Вторую жизнь Уве».
Один из эскобаров честно признался, что свою первую книгу прочитал в изоляторе, это был мой «Стрелок» Стивена Кинга, он, кстати, не всем зашел. Книг у меня было очень много, а первое место по популярности в нашей 59-й камере уверенно занял Майк Омер с его трилогией про маньяков. Рекомендую. А вот Атлант, расправивший плечи, оказался весьма занудлив.
А еще там огромное количество знакомых. Кайрат Кудайберген, Талгат Махатов, Мейирхан Шерниязов, Руслан Бурканов – это только те, кого видел мельком. Сильно постарел Муратхан Токмади. Почти со всеми удалось перекинуться парой слов, обсудить новости. В камерах висят телевизоры и стоят радиоприемники, поэтому за всеми событиями получалось следить практически в режиме онлайн.
Когда сын Даулета Турлыханова двумя хуками ворвался в повестку дня, я своим соседям объяснял, что пострадавшие юристы – мои хорошие друзья, и они это просто так не оставят.
Кстати, не понял, почему его сразу не закрыли. Со мной в камере сидел детдомовский парнишка, укравший игрушечный вертолет за 15 тысяч тенге, но ему санкционировали арест. А тут тяжкое преступление, но мягкая мера пресечения. Посидел был до суда, понял, насколько в СИЗО не скучно, там ведь постоянно что-то происходит. Трансгендер задушил сокамерника – все продолы только это и обсуждают. Педофилы побили педофила – тоже событие. Бывший аким Жамбылской области едва не отъехал – новость мигом облетает камеры.
И еще это, безусловно, проверка. Арестанта на прочность, а его близких – на смелость. Почти все друзья легко прошли этот тест, и я запомню навсегда, кто меня кормил, снабжал книгами и газетами, отправлял мне орехи и колу (хотя она запрещена и вообще вредная), приносил сырники от мамы, поздравил моих детей с Новым годом, забирал грязную одежду.
И кто бился за меня на воле – мои коллеги, мои соратники, мои адвокаты, местные и международные журналистские организации, правозащитники, пацаны из Тараза, Москвы, Риги и Алматы, девчонки из Астаны. Всех запомнил. Сейчас встречаюсь с этими людьми, чтобы просто обнять или пожать руку.
Конечно, не все мои друзья оказались сильными, и мне жаль, что они испугались. По сути, из-за предательства мне пришлось уволиться из газеты «Время» и выйти из пары чатов. Но я не обижаюсь и не держу ни на кого зла. Все люди разные.
Ну и самый популярный вопрос – что будет дальше?
А дальше будет журналистика. Я не знаю, где я буду работать и как, но точно останусь в профессии.